Эйнсли вяло дёрнулась, когда в холле хлопнула дверь. Огляделась вокруг с бесцветной тоской в глазах и глубоко вздохнула.
— Это какая по счету? — Билл приподнял с паркета пустую бутылку и без жалости посмотрел ей в лицо.

Эйнсли двадцать семь, уже лет десять их отношения — коммерческий договор. Билл многое проклял, когда стал отцом дочери, потому что не мог дать ей затрещину, как парням, и вынужден был искать другой путь. Справлялся сносно, затем счел, что быть отцом дочери — путь самурая.
— Это Такера.

Столкнувшись с недоумением, Эйнсли прояснила.

— .. твой юрист заебался слушать меня на трезвую. По-моему, ты платишь ему слишком много для уровня его софтскилс.

Билл нахмурился и проследил за её взглядом в момент, когда Такер звучно всхрапнул в продавленном у окна кресле. За окном Калифорния.

— Я плачу ему не за это, — раздраженно швырнув в урну бутылку, Билл Фарго махнул дочери. — Оденься и слезь со стола.

Разбираться с этим у него нет никакого желания. В висках зудит на повторе треклятая мысль, как бы не сесть за чернуху. Он бы посочувствовал ей, переживающей драматичный развод с каким-то мудилой, но занят немного — разгребает дерьмо, о котором эти двое ещё даже не знают.

— Твой брат Роди в больнице. Качалка в Игл Форд Шейл взорвалась, — их там сейчас, как грязи. — Так что рекомендую завязать ныть и включить CNN.
Эйнсли приходит в себя мгновенно, пока Билл хватает со столешницы телефон Такера и сплевывает, глядя на четырнадцать пропущенных.
— Такер, мать твою.. — он пинает своего юриста грубым ботинком, и тот просыпается нехотя, солнце выжигает с похмелья зрачки. Такеру хреново, но Биллу кристально насрать.

— Поднимайся! И ты тоже! Давай-давай..

В висках противно колотит. Он не спал целую ночь, пока эти двое трепались за жизнь, опустошая бар в вылизанной до блеска квартире. И только опыт связей с картелями и годы терпения в воспитании дочери держат в узде эмоции.
Билл выглядит чертовски спокойным для человека, которому светит от пятнадцати до пожизненного.

Он умеет расставлять приоритеты.

Эйнсли одета. Запахнув на себе халат для гостей, другой рукой она лихорадочно проверяет горячие новости. Не те, что маркированы никнеймом её бывшего, а вообще все существующие, со всех каналов. Билл сообщил им, что случилось, — Такер проблевался от виски. Всё могло быть гораздо хуже.

И пока Такер в уборной, Билл хватает её за запястье, проговаривает слова шепотом четче, чем требуется:
— Слушай меня внимательно. Боинг, который влетел в эту сраную вышку — наш, но он не был под нашим контролем, когда совершал там посадку. Ты понимаешь, о чем я? — Билл щелкает зажигалкой очень нервно. Эйнсли кивает, она помнит флешбеки.
— Заткни их всех, ты поняла? — таким она его прежде не видела. Может, так он разговаривал с Аксом, но с ней — никогда, девчонкам полагаются скидки.
— Делай что хочешь, просто заткни. Никаких пресс-конференций, никаких сливов и домыслов. Нам нужна работа в конфиденциальном режиме, потому что если "ACSO" свяжут с поставками героина, то мы.. я — никогда уже не отмоемся.

Такер вышел из автомобиля первым. Эйнсли не двигалась и смотрела в точку перед собой ещё четыре секунды. Цапаться они закончили незадолго до этого, и только сейчас, у здания департамента полиции в Сакраменто, она осознала вдруг, что не на такую работу рассчитывала. А на какую тогда?
Акс подорвался из Вашингтона, чтобы спасти ситуацию. Роди в больнице, где Джерри — она не имеет понятия. Билл направлялся в Техас.

Поставив росчерк в контракте с ACSO, Эйнсли бежала из Нью-Йорка (оставила на столе ключи и бумаги о разводе), не потому что осознала ценность семейных скреп, а потому что чувствовала себя слишком погано.

— Мистер Донован? — положив руку на приоткрытую, нагретую солнцем Калифорнии дверь белого шевроле тахо, Такер окликнул детектива на пустой, в основном служебной парковке.
— Такер Ранта, — у него итальянские корни, — мы не знакомы. Имеется разговор. Полагаю, что вас заинтересуют детали.
Он открыл для неё дверь внедорожника очень вальяжно, руки не подал. Тогда Эйнсли опустила с глаз солнечные очки в ответ, сложила аккуратно и молча передала их Такеру, который скорее был вынужден проявить манеры, чем испытывал желание стать для неё джентльменом. Его манерность — пыль в глаза, её жест — знак, кто здесь босс.

— Рада знакомству, детектив. Мое имя Эйнсли Фарго. Если вы застали утренний выпуск новостей CNN, — на часах нет и полудня, — то эта фамилия вам кое о чем говорит.

Убедившись, что кошмар с пепелищем в Техасе докатился до Калифорнии, она мрачно кивает.

— Да, я из ACSO, — выдержав короткую паузу, Эйнсли добавляет предельно серьезно. — Мир теснее, чем кажется. Так вышло, что нам придётся познакомиться ближе, и я бы предпочла опередить момент, когда это станет неизбежно.

Она выглядит дружелюбной даже слишком, естественной и, можно сказать, что довольно простой. Миловидная блондинка невысокого роста, хрупкого телосложения и в шмотках без бренда, а за её спиной какой-то понторез в костюме Armani — словно инородное тело. Эйнсли смотрит детективу в лицо, слегка склоняет голову на бок. Её личико без косметики, Эйнсли — ангел, и очень заинтересована в решении своей насущной проблемы. В двадцать семь ей визуально словно семнадцать.

— Для ланча рановато, как насчет кофе? Здесь есть кофе на вынос? — нужно безопасное место. — Ваш кабинет для разговора без протокола не подходит, к сожалению, как и все местные заведения. Прошу меня извинить, опыт случался дерьмовый.

Некоторое дерьмо Эйнсли и впрямь видела, — когда конфиденциальность важного трепа была проебана до крайности тупо, и по иронии это разрушило в прах пару грандиозных карьер, а для чувствительных медиа-морд — может, и жизней. Они об этом не думали поначалу, думала она и потом — та, кто это дерьмо разгребал.

— Пройдёмся? — обернувшись на Такера, Эйнсли излишне человечно просит, а не указывает ему. — Дождись меня здесь, пожалуйста. Это не юридический разговор, твои услуги будут нужны позднее. Детектив, вы не против?

Она отодвигает Такера в сторону мягкой женской рукой, потому что чувствует, что так будет правильно. И последнее, что она произносит, заключается в ещё одном имени.

— У нас есть общий приятель. Риччи Роупер, помните это имя? — детектив должен быть помнить, этот сукин сын кристально чист и неуловим. Международный бизнесмен, не публичная морда. Но самолет ACSO был «арендован» не без участия его парней.